Алена выступает в роли наставника для Артема, помогая ему обустроиться в новой квартире, вводя его в курс того, что имеет смысл приобрести в первую очередь. Иногда у них возникают конфликты, но это бывает лишь время от времени, как признаётся она сама. Артем — парень с уникальным внутренним стержнем, и, несмотря на трудности, связанные с его диагнозом, он упорно работает над ними. У него есть определенные сложности с запоминанием информации и планированием, но вместе с наставницей они активно занимаются решением этих проблем.
90% оказываются в трудных ситуациях. Как живут подростки с особенностями в уральских детдомах
В Свердловской области запущен проект по наставничеству благотворительного фонда «Солнечный город», который уже активно функционирует второй год. В рамках проекта волонтеры проходят специальное обучение, и затем им назначается подопечный — подросток из интерната. Эти взрослые становятся для детей надежными друзьями, помогают им овладеть навыками самостоятельной жизни и обеспечивают необходимую поддержку.
Две волонтерши, Юлия и Алена, поделились с E1.RU своими историями о том, как они стали наставниками для Паши и Артема, которые учатся в уральской школе-интернате для детей с ограниченными возможностями здоровья.
Самостоятельности в их жизни недостаточно
Паша — увлекающийся человек, он обожает готовить и поет. Например, он самостоятельно печёт блины на Масленицу и принимает участие в областных конкурсах.
Важный факт: у Паши нет родителей. Однако у него есть старшие братья и сестры, и он поддерживает с ними связь, но всё равно проживает в интернате. Паша был переведен сюда из обычного детского дома, в котором проживал с ранних лет из-за выявленной задержки в развитии.
Скоро Паша столкнется с важным моментом своей жизни — ему исполнится 18 лет, и комиссия в это время должна будет решить, сможет ли он жить самостоятельно или останется в системе государственных учреждений.
Юлия Литвинова, которая работает инженером в Екатеринбурге и обладает образованием в области психологии, узнала о проекте наставничества через социальные сети почти два года назад. Вдохновлённая, она подала анкету, прошла собеседование с психологом и специальное обучение перед тем, как стать наставником 16-летнего Паши.
— Наставник — это тот, кто остаётся в жизни ребёнка на постоянной основе, становясь настоящим другом. Он интересуется жизнью подростка, обучает его умению обращаться с деньгами, пользоваться общественным транспортом и совершать покупки, помогает адаптироваться в трудном для них большом мире, — объясняет Юлия. — Люди часто предполагают, что дети из интернатов очень несчастные и бедные, у них практически ничего нет. Безусловно, у всех детей здесь сложные судьбы, но в материальном плане у них имеется всё необходимое. Все детские дома имеют спонсоров, которые предоставляют подарки на заказ. У детей есть пенсии и пособия.
Одной из основных сложностей для детей, находящихся в интернатах, является то, что они не умеют правильно обращаться с деньгами, говорит Юлия. Они не посещают магазины, не понимают ценностей, не знают, сколько должно стоить то или иное изделие. Многие подростки, имеющие особенности в развитии, даже не могут отличить купюры и не понимают, как ориентироваться по времени. Обучение детей этим навыкам требует длительных тренировок и индивидуального подхода к каждому ребенку.
Кроме того, дети плохо ориентируются во времени. Их поднимают с утра, ведут на обед, говорят, когда нужно учить уроки и когда пора ложиться спать. Из-за этого у них нет навыков управления своим временем.
— Они не понимают, что такое планировать свой день, как самостоятельно заводить будильник или определять время, необходимое для того, чтобы добраться куда-либо, — завершает свой рассказ волонтер. — Чтобы научить Пашу считать деньги, нам потребовались долгие часы. Я объясняла ему, что нет ничего постыдного в том, чтобы достать телефон, открыть калькулятор и посчитать сумму покупок в магазине.
Трагедия моей юности
Когда я была маленькой, моя семья жила в селе Новостройка Пензенской области. У моей мамы было четверо детей: старшая сестра от первого брака, брат, средняя сестра и я, самая младшая. Я почти ничего не могу вспомнить о своем раннем детстве, но по рассказам своего брата, мы вели обычную жизнь как многие другие.
Все кардинально изменилось в феврале 1997 года, когда мне было всего пять лет. Незадолго до этого события произошло ужасное: наш отец насиловал старшую сестру. Это известие сломило нашу маму, и она стала злоупотреблять алкоголем, хотя прежде у неё не было такой привычки. В доме начались постоянные скандалы: мама пыталась уйти от отца, но каждый раз, когда она это делала, он жестоко избивал её. Так продолжалось до тех пор, пока спустя несколько дней после одного из таких инцидентов мама не скончалась. В свидетельстве о смерти указали, что причина — острая форма ишемической болезни сердца.
На похоронах присутствовала сестра мамы, она приехала из Якутии. Именно она написала заявление на моего отца в милицию, обвинив его в насилии над нашей старшей сестрой. Отец был арестован и в конечном итоге признан виновным, его отправили в тюрьму. Он вышел на свободу только в 2006 году. Тётка пыталась добиться того, чтобы его также признали виновным в смерти нашей мамы. Для этого проводили эксгумацию её тела, но у следствия не оказалось достаточно доказательств.
На тот момент старшая сестра была совершеннолетней и уехала в районный центр Кузнецк, чтобы учиться в техникуме. Нас троих отправили в больницу, где мы провели какое-то время. Эта практика распространена, когда детей оставляют без попечения родителей, и их дальнейшая судьба ещё не ясна. Тётя не могла забрать нас к себе, так как у неё и своего мужа уже было двое детей, и содержать еще троих они не смогли бы. Нас ждали перспективы детского дома.
Неизвестность и воспоминания о детстве
Главным вопросом оказался тот, что делать со мной, поскольку я была младше брата и сестры, и нельзя было поместить нас в одну группу. Тётя хотела, чтобы за мной присматривает кто-то. Она приняла решение, что я должна пойти в школу в пять лет вместе с сестрой. Это позволило бы нам попасть в одну группу в детском доме и, соответственно, жить вместе. Однако это отрицательно сказалось на моей успеваемости: в школе мне было непросто, я плохо училась и с трудом усваивала материал.
Детский дом, где мы оказались, располагался в посёлке Ясная Поляна, неподалёку от нашего родного села. Это было государственное учреждение для детей в возрасте от трёх до восемнадцати лет. Мы могли покинуть его раньше, если закончить девять классов и поступить в техникум или училище. Внутри находилось трехэтажное кирпичное здание, вмещавшее до трехсот человек, включая персонал. Рядом находилась обычная общеобразовательная школа, соединённая с детдомом отдельным переходом, который также выполнял функцию актового зала.
Помню, на входе в учреждение была большая табличка. На сегодняшний день Яснополянский детский дом закрыт, а само здание заброшено. Фото: Сергей Куракин
Первый этаж был отдан под административные и хозяйственные кабинеты. Включал даже столярную мастерскую, где проводили кружки. Два верхних этажа предназначались для проживания: второй этаж занимали мальчики, третий — девочки. Каждое крыло делилось на два сектора: в одном жили младшеклассники, в другом старшие воспитанники. Комнаты были рассчитаны на двоих — пятерых человек. Мне и сестре досталась комната на троих, где мы делили пространство с соседкой, с которой продолжаем общаться до сих пор.
В нашей комнате было ничего особенного: две кровати, одна из которых двуспальная, три тумбочки, стол для учебы и шкаф для одежды, который также служил нам развлечением. Мы часто залезали на него и прыгали на пружинную кровать. В каждом крыле были игровые комнаты с телевизорами и столами для учебы, а также хранились игрушки. Каждую месяц мы собирались на чаепития с тортами в честь именинников. Кроме того, в каждом крыле были умывальная комната, ванная, где мы стирали, и туалеты. Внутри было относительно чисто и даже уютно.
Территория детского дома была окружена яблоневым садом, а рядом находился большой огород. Да, раньше дети работали на огороде, но нам это уже не довелось сделать. На той же территории была баня, куда нас водили мыться раз в неделю.
Детские фотографии Кати. На левом верхнем снимке Катя изображена в зелёной кофте, когда только попала в учреждение. Фото: архив Кати Куракиной
В 1997 году в Яснополянском детском доме проживало около восьмидесяти детей. Я плохо помню свои ощущения от первых суток пребывания в учреждении. В голове остались лишь разрозненные чувства, что всё вокруг было непривычно, и воспоминания о своей странной причёске. Когда нас размещали, всем детям срезали волосы под «горшок». Похоже, это делали, чтобы избежать вшей. Мне казалось, что стрижка была слишком короткой. Ещё запомнилось, как я часто падала с верхней койки по ночам, поскольку спала на верхнем ярусе.
Неожиданная встреча с мамой
В первый класс меня привели перед моим днём рождения — 7 апреля. Позвонили мне в кабинет социального педагога, предоставив телефон. Я услышал женский голос: «Привет, я твоя мама.»
Сначала я не поверил, что это моя мама. Мы поговорили, и хотя я менял темы, задавая примитивные вопросные фразы: «Привет, как дела? Когда ты за мной приедешь?». На следующий день воспитатель подошёл ко мне и позвал вниз. Я думал, что наделал что-то плохое. Мы спустились вниз и встретились с женщиной. Она сказала: «Привет, сынок». Когда я посмотрел на неё, у меня снова стало грустно: почему она так долго не приезжала? Я не задавал слишком много вопросов, потому что был ещё малыш и не знал, что спросить. Она привезла много еды и игрушек.
По нашей практике, когда кто-то приходил в гости, все мы стояли или у лестницы, или у калитки, смотря, кто наведается. Друзья говорили мне, что у меня самая красивая мама. Визиты людей с гостинцами всегда вызывали вокруг много друзей. Как только еда заканчивалась, друзья быстро исчезали из поля зрения. Моя мама дарила мне очень хорошие вещи. Я не любил хвастаться, осознавая, что у других детей нет такой возможности.
Как я любил Новый год и образ Деда Мороза
Мне всегда нравились советские новогодние мультфильмы. Когда заканчивались ёлки и начинались каникулы, я брал сценарий и четыре стула из бытовки. Из них я делал ёлку, которую сам же и украшал. Мой костюм был необычным – красная женская шапка, которую я выворачивал наизнанку, красная куртка и белое полотенце в качестве бороды. К сожалению, я не мог найти красные варежки. В качестве посоха служила мне швабра, а мешком был пакет от белья, в который я складывал конфеты из своего подарка.
Воспитательница объявляла ребятам: «Сегодня Максим подготовил для вас новогоднюю ёлку». Вначале я играл роль Бабы Яги, а потом превращался в доброго волшебника Деда Мороза.
Когда мама приезжала, я просил её дать деньги воспитателям, чтобы они смогли купить мне настоящую красную шапку, как у Деда Мороза. В шестом классе я в последний раз делал ёлку. К моменту окончания школы, у меня уже появился полноценный костюм Деда Мороза. Первую новогоднюю ёлку, которую я организовал, я провёл в интернате, где сам купил подарки для остальных детей.
Что происходит с ребенком в приемной семье?
Как правило, после различных сложностей в жизни ребенка, он оказывается в детдоме, а затем ему могут найти приемных родителей. Большинство детей в таких учреждениях — это ребята от 10 до 17 лет, которые имеют воспоминания о том, как их забирали из биологической семьи, где им зачастую не уделяли должного внимания и заботы.
Переход в приемную семью — это непростой этап для ребенка. У него может возникать чувство вины, а также ощущение предательства своей кровной семьи, даже если жизнь в ней была полна трудностей. Поэтому процесс адаптации в приемной семье может быть сложным для детей.
— Давайте подумаем, за что дети должны быть благодарны своим приемным родителям? — задает вопрос Юлия Кручанова, психолог фонда и ведущая Школы приемных родителей. — У ребенка тяжелый опыт, он может ощущать, что его насильно вырвали из своей семьи. У него высокий уровень недоверия как к миру, так и к взрослым, поэтому благодарности тут не откуда взяться. На момент адаптации к новой семье это практически невозможно, поэтому такая ситуация может быть сложной как для ребенка, так и для родителей, которым необходимо научиться жить вместе.
В сентябре 2021 года фонд «Волонтеры в помощь детям-сиротам» обратился к приемным семьям и специалистам, которые с ними работают, попросив рассказать об их мнениях о принятии детей. Отозвались более 80 родителей и около 20 специалистов. Полученные ответы инициировали фонд к дальнейшему изучению данного вопроса, и в сотрудничестве с ВЦИОМ и Факультетом свободных искусств и наук СПбГУ было начато масштабное исследование. На протяжении двух лет фонд будет делиться историями приемных семей на различных площадках, проводить интервью с профессионалами, что позволит изменить общественное мнение в более поддерживающем ключе. В конечном итоге, это поможет каждому ребенку в стране получать заботу и поддержку в семье, а не в детском доме. Исследование продлится до 2023 года при поддержке фонда Абсолют-Помощь.
Как я мечтаю о доме
Свою историю рассказывает ещё одна выпускница детского дома Валерия Березова. В жизни ее мамы настал критический момент — она, как рассказывает Лера, начала злоупотреблять алкоголем.
Из-за этого родительницу лишили прав на воспитание ребёнка. Опеку взяла на себя прабабушка, но вскоре её здоровье ухудшилось, и в 2016 году Березова оказалась в приюте.
Собеседница утверждает: «Для меня детский дом — это как детский сад. В нём живут маленькие человечки, у которых сложилась трудная жизненная ситуация.
Развлечений в этом учреждении хватает, подчеркивает она, ведь всем выделяют одежду и технику. Но, несмотря на это, домой хочется всегда. У Леры также есть маленькая заветная мечта — попробовать тихоокеанского краба.
— В какой школе вы учились? — спрашивают её.
— В обычной, общеобразовательной, среди «домашних» деток.
— Как складывались отношения с одноклассниками?
— Конфликтов не возникало, но также близкого общения не было.
Помимо учёбы, молодая девушка увлекалась спортом и ходила в театральный кружок.
Жизнь после детского дома сложилась достаточно хорошо, уточняет она. Валерия вышла замуж, воспитывает малыша и учится в Академии гостеприимства, получила собственную квартиру. Она стремится к более лучшей жизни для себя и своей семьи.
Валерия Березова,
воспитанница барнаульского детского дома:
По окончании своего пребывания в детском доме сироты проходят адаптацию к самостоятельной жизни. Им предоставляют временное жилье в социальной гостинице и выделяют денежные средства на продовольственные расходы. Также государство гарантирует их право на жильё и возможность поступления в высшие учебные заведения.
О чувствах, любви и интимных отношениях
Ирина, которая провела пять лет в детдоме Панкрушихинского района и столько же — в приемной семье, очень хорошо помнит тот момент, когда её жизни была дано новое направление.
Ирина,
воспитанница детского дома:
Я осталась без дома по вине моих родителей. Отец работал на заводе, а мама, без видимой причины, начала пить. На ситуацию обратили внимание местные знакомые и соседи, из-за чего в наш дом пришли работники социальной защиты. Меня и моих двух братьев-погодков отправили сначала в приют, а потом в детский дом.
Когда девушке исполнилось 18 лет, она переехала в Гальбштадт, где начала учёбу на кондитера. За неимением времени, она бросила учёбу. В последние годы живет в Барнауле и говорит: «Мне здесь нравится.»
С Ирой мы обсудили тему любви и все её проявления.
— Помните свою первую любовь?
— Конечно, это был мужчина, который был гораздо старше меня.
— А почему вы расстались?
— Мы не сошлись характерами.
— А сейчас обсудим более интимные темы. В детдоме вам говорили о сексе?
— Нет, я этого всего узнала самостоятельно, прочитав, либо подслушав разговоры.
— Что для вас значит любовь?
— Это поддержка, опора, взаимопонимание и надежда. Нечто волнующее до дрожи.
— У вас есть маленький ребенок. Вы радовались его рождению?
— Да, и невероятно! Когда я узнала о своей беременности, я была безумно счастлива. Я обожаю детей — они самое ценное, что есть в жизни.
— От чего вы хотите защитить свою дочь?
— От серьёзных проблем. Вокруг много опасностей и рискованных людей. Хотя я ещё не старая женщина, мне все-таки страшно. Хотя, я верю в свою дочь. Она умная, воспитанная и сможет постоять за себя.
— Общаетесь ли вы с папой?
— Да, иногда перезваниваем. На самом деле, мне грустно, когда он называет меня дочерью.
Самое главное — оставайтесь с нами в нашем Telegram-канале
